ВЕРШИНА АЙСБЕРГА

26/11/2018

В конце 2016 года сокрушительный финансовый кризис потерпел «Татфондбанк». Все мы прекрасно помним эти дни и их ужасающие последствия. Кто-то хранил свои сбережения на лицевых счетах. Кто-то осуществлял расчетные операции. Сгорели вклады на крупные суммы, сорвались сделки. Представители бизнес-сообщества лишились средств, из которых выплачивали зарплаты, получали дивиденды. Многие вынуждены были уйти с рынка. Кто-то даже не пережил финансовые потери в буквальном смысле этого слова (известны даже случаи суицида).

Иногда мне по роду моей деятельности встречаются люди, которые таким образом пострадали от краха «Татфондбанка». Как правило это вкладчики-физические лица. Они жалуются на судьбу, говорят, что потеряли крупные сбережения, а страховая выплата за счет госкорпорации «Агентство по страхованию вкладов» покрывает потери лишь частично. И как бы не кощунственно это звучало, вот эти самые вкладчики-граждане находятся в наиболее выгодном положении по сравнению с другими пострадавшими. Я бы даже употребил по отношению к ним выражение – «то, что случилось с вашими вкладами – лишь вершина айсберга».

Ну, действительно, вклад ты потерял, но ведь ты – «физик», и вклад у тебя застрахован! Значит, что-то да получишь, хоть и не все. Вклады же юридических лиц и размещенные на их счетах оборотные денежные средства такого «счастья» как государственная страховка не получили. Сгорели так сгорели, уже навсегда и не вернешь ничего. Но самая большая беда, как мне кажется, постигла тех, кто так или иначе был связан со схемными операциями по выводу денежных средств. Жалко этих людей именно потому, что в ненужный момент имели они статус директора или бухгалтера. Формальный, конечно. Ничем и никак они не руководили и не «бухгалтерили». За них это делали совершенно иные лица, а они оказались крайними. Расскажу по порядку.

Тех, о ком я говорил выше, называют номинальными директорами. Формально они руководили так называемыми техническими, транзитными «конторками». Причем слова «транзит» и даже «транзитерство» я видел во вполне официальной документации. Короче говоря, для вывода денежных средств «Татфондбанк» перечислял на расчетные счета данных технических «конторок» умопомрачительные суммы в виде кредитов – на сотни миллионов рублей. Кредиты перечислялись без залога и без поручительства. Причем на одну «конторку» могло быть перечислено сразу несколько кредитов: банк не «дожидался», пока первый кредит будет погашен, перечислял еще и еще, разумеется, по самостоятельным, отдельным кредитным договорам. На счетах «конторок»-заемщиков денежные средства тоже не задерживались. Они перечислялись другим таким же «конторкам» якобы под приобретение товара, выполнение работ и оказание услуг. Ни о каком товаре, работах и услугах речь не шла – об этом просто указывалось в платежном поручении, по которому уходили средства, но ни актов, ни договоров, так называемой первичной «закрывающей» документации не было. Новые получатели перечисляли деньги еще раз. Иногда «вышедшие» из «Татфондбанка» деньги проходили огромное количество получателей. Надо сказать, весьма оперативно проходили – в течение одного, максимум двух дней. И наступал такой момент, когда на «выходе» эти деньги уже в наличной форме получали определенные люди. Которые и придумали все эти схемные операции, давали указания о перечислениях. Обычно давали не тем, кто формально числился директором «технической конторки», а тем, кто мог действовать от имени «конторки» по специальному договору об оказании услуг управления и учета и доверенности.

В итоге подобные схемные операции и явились одной из причин краха «Татфондбанка». В отношении него возбудили дело о банкротстве, целью которого является, прежде всего, восстановление платежеспособности, а не ликвидация, как думаю многие. Одной из мер восстановления платежеспособности в деле о банкротстве является работа с дебиторской задолженностью, то есть ее взыскание с должников. Должниками же, или дебиторами «Татфондбанка» являлись как раз те технические, транзитные «конторки», которым он перечислял многомиллионные кредиты без обеспечения. Так как «конторки» фактически ничего собой не представляли, и деятельность никогда не вели, вернуть «Татфондбанку» перечисленные кредиты они не могли. И поэтому сам «Татфондбанк» выступил инициатором «банкротных» дел этих самых «конторок», включившись со своими огромными требованиями в реестры кредиторов – в ряде случаев в качестве единственного кредитора.

И вот приходит в такую «конторку» арбитражный управляющий, назначенный по инициативе «Татфондбанка». Он видит, как уходили деньги и, разумеется, требует первичную документацию: раз ты перечислил деньги, ты же не просто их перечислил. Значит, был договор, значит, тебе что-то поставили, для тебя выполнили работу, оказали услугу. Давай акты и договоры. Но по факту-то их нет. Кто думал об этом, когда перечисляли деньги? Правильно, никто. И арбитражному управляющему по этой причине ничего нельзя представить. «Стало быть, исчезли деньги, – рассуждает управляющий, – и документов нет». А раз так – вот в арбитражный суд заявление о привлечении директора (формального, который на тот момент хоть и не руководил, но имел несчастье «торчать» в ЕГРЮЛ) к субсидиарной ответственности по долгам «конторки» перед ПАО «Татфондбанк». Не может «конторка» рассчитаться, пусть директор тогда деньги возвращает, если при нем они перечислялись.

Чувствуете? Что там говорить о каких-то вкладах в пятьдесят тысяч, если речь идет о привлечении людей к ответственности на сотни миллионов рублей (в отдельном случае я видел цифру даже более миллиарда). Причем людей, по сути, не виноватых – молодых девушек, кладовщиков, сторожей, шоферов, «клюнувших» на небольшую прибавку к жалованию и даже не представлявших, что последует дальше. Они ведь даже не руководили. Руководили и указывали другие, а они … просто оказались в ЕГРЮЛ. За что и пострадали.

Вернуться в раздел Советы юриста